Евгений Седаков 2007-2008. Сага об Охотнике.
1. Эльфийский лес

Эльфийский лес, ты так загадочен и странен,
И не найти здесь страннику приют.
3десь нету неба, только листья и лианы.
Лишь остроухие здесь чувствуют уют.
Какие тайны здесь! А сколько маны!
За вещь из Леса просто руки оторвут.

Однажды гнался я за чудищем ужасным,
Что выпило десятки деревень.
Я был готов, вооружен прекрасно,
Но лишь попал я под деревьев сень -
Я понял, что не мой сегодня день.
Соваться к эльфам слишком уж опасно.

Нет, я не струсил. И я двинулся вперед.
Вокруг глаза светились яро энтов:
'Что это? Это человек идет?
На смерть находится не много претендентов'.
Но я не прост, ведь нож мой магию несет.
И не простая на челе из кожи лента.

Я вышел на поляну и узрел я,
Что чудище в крови своей лежит.
Я был напуган, и сбежать хотел я -
Из чудища стрела врага торчит.
Но жажда денег мне сжигает тело.
Бросать в лесу добычу мне претит.

Я к телу подошел - меня чудесно стало видно.
А от стрелы эльфийской человеку не уйти.
Сказал я громко: 'Эй! Охотник дивный
Изволь и ты к добыче нашей подойти'.
Я устремил свой взор туда, где был стрелок.
Он удивлен. Ругнулся: 'О, зеленый орк!'

'Что ж, смертный, вижу ты не трус,
Ведь ты посмел зайти сюда за этой тварью'.
'Я трус, но я несу смертельный груз.
Вам с Лесом зла не делал - точно знаю'.
Стрелок на нож украдкой бросил взгляд.
'Про вас, охотников, так много говорят'.

Был долог разговор и полон смысла.
И с миром двое мудрых разошлись.
Я клык унес, а Эито много мыслей.
Еще не раз наши пути пересеклись.
Ах, как важна для разговора непредвзятость.
И ножик, у царицы эльфов взятый.

Сага об Охотнике
2. Мертвая пустыня

Когда-то я в пустыне побывал,
Которую все Мертвою зовут.
Там марево, зыбун, песчаный шквал,
Там скорпионы дом себе найдут.
Угрюмей места в жизни не видал.
Туда меня и силой не вернут.

Однако молод был - десяток шел восьмой,
И понадеялся на силы я свои.
Запасся хлебом, мясом, флягами с водой,
И в путь - куда глаза меня вели.
Через неделю был едва живой,
Хотел, чтоб поскорей меня нашли.

Но сдаться сразу - стиль совсем не мой.
Я шел и шел, надеясь на судьбу.
Когда уж не надеялся попасть домой,
Увидел тело на песке: "Не повезло ему".
То орк был юный и еще живой.
Я воду ценную отдал ему мою.

Очнулся он и удивлен безмерно.
'Но почему? Скажи мне, человек.
Ведь я же орк, носить разрушенья.
За мной, возможно, сотни прегрешений'.
Вы, орки, часто грубы. Это верно.
Но не спаси тебя - я мучался бы век.

Мы вместе шли, друг друга сторонясь.
Презренный червь и глупый мерзкий орк.
Внезапно, из-за дюны черный жук
Размера страшного полез, на нас косясь.
Пока дубиной орк его лупил,
А делал это из последних орчьих сил,
Я на жука залез и прямо в мозг
Кинжал ему воткнул, что был не прост.

Душа жука, чей разум не велик.
Мне не большое слишком утешенье,
Но есть и в ней энергии тайник.
Его я поглотил - исчезло в сердце жженье.
'Мою историю мне трудно рассказать
Но, чтобы жить, я должен убивать'.

Орк удивлен, и побледнел немного.
'Но если так, то почему меня ты не убил?'
'С тобою интереснее дорога.
Если б не ты, жука б я не свалил'.
В дороге многое о Хаге я узнал.
Он против войн и от своих друзей сбежал.

Расстались мы, когда до города дошли.
Но не забуду я его вовек.
Ведь много встретили мы страшного в пути.
Так подружились орк и человек.
Нет. Ложь звучит сейчас в словах моих.
Скажу: 'Так подружились как-то два иных'.

Сага об Охотнике
3. Начало

Я расскажу сегодня вам, друзья,
Как стал таким, какой я есть сейчас.
Как круто изменилась жизнь моя
В тот проклятый навеки зимний час.
А ведь иначе смерть бы встретил я.
Но, выбор сделан. Вот и мой рассказ:

Война была ужасной и кровавой.
Зеленокожие подобны урагану.
Я вел отряд, солдатом был я бравым.
Мы эльфов встретили, что пили жадно ману.
Источником служил Шар Белый Манный.
Таких не много. Видно бой был славный.

Как оказалось, в светлом платье жрица -
Это и есть эльфийская царица.
О храбрости ее отряда жриц
Легенды сложены. Пред ней мы пали ниц.
Нам рассказали, что врагов уж много сотен
Повержено сегодня каждой. Но напротив,
Врагов количество не хочет убывать.
Помочь должны мы эльфам убивать.

Мы в бой пошли, и пало наших много.
И эльфы потеряли много душ.
А орки все идут, открыта им дорога.
Но я сражался стойко. За победу куш
Ты можешь отхватить совсем не малый.
Уж я то знаю, я солдат бывалый.

Десятки, сотни, тысячи уродов.
На нас идут, и смерть с собой несут.
Осталась лишь одна для нас дорога-
Назад, туда, где орки не найдут.
Остался нас десяток. Хоть не много,
Зато таких, что пол-Куграна разнесут.

Сама царица, жриц лихих пяток,
Аполло-мечник, Карио-стрелок,
Житан - известный в Лихолесье маг.
И я, которому и Хаг не враг,
А только развлеченье.
Мы не простые, и нас ждет еще спасенье.

Но отступать уж некуда, конец.
Нет больше маны. Нету счета тварям.
Тогда решенье приняли. И мне
С тех пор не спится, потому, что стал я
Немертвым. Жизнь впитав чужую,
Свою отдал я. Так и существую.

Пять жриц, царица, четверо солдат,
Ужасный Наполнения обряд.
Отдали жизни жрицы, и стоят
Пред вами пятеро Немертвых. Жизнь как Ад!
Ужасный Голод, что терзает тело.
И сила! Взялись мы за дело.

Десятки, сотни, тысячи - лишь пища.
Из мертвых можно армию поднять.
Мы шли вперед - пять тех, что Души ищут.
Мы прорывались - больше нечего терять.
И мы прорвались, только вот беда,
Нам к жизни не вернуться никогда.
С тех пор я жизнь чудовищ жутких пью,
Творю добро, ищу друзей, грущу...

Сага об Охотнике
4. Солнце садится

Садится солнце. На охоту бы пора.
Собаки ластятся, и любит детвора,
А вот клыкастым от меня спасенья нет.
Лишь стоит мне учуять крови след,
Как я уж знаю - ждет вампира смерть.
На сорок километров от Куграна
Их нет. Не правда ль это странно?

Кугран… Великий Табор орков.
Когда-то ты величием блистал.
Сейчас же ходят по твоим задворкам
Людишки. Здесь и стар и мал.
Теперь все это - земли Халифата.
Тяжелой за войну была расплата.

Ах, солнце, мое милое светило,
Что нежить своим светом разгоняет,
Меня закатным светом одарило.
Мой сон светило гордо охраняет,
А каждый вечер, лишь луна взойдет,
Меня в дорогу Голод мой зовет.

Так и сегодня вещи я собрал,
Кинжал свой взял и ленту повязал.
Лишь стоит ей мне повязать чело,
Как сразу вижу я добро и зло,
Что в душах тех, кто разум собственный имеет.
Такое делать только лишь Житан умеет.

Итак, вперед, на кладбище душа меня зовет.
Нет, нет, себе я место не желаю подыскать,
Но тот, кто мне подобно, жизнь чужую пьет,
Из мертвых может армию собрать.
Для этого, конечно опыт нужен,
Но если склеп большой немертвым обнаружен
То может быстро наловчиться он.
И сделать из Оживших легион.

Иду с кинжалом я наперевес.
И чувствую опасность впереди.
Зачем к усопшим ночью я полез?
От них и днем хорошего не жди,
Но что поделать, если вся округа
Скелетами полна, что бьют друг друга.
Видать, немертвый плохо поработал
Но это лишь его теперь забота.

Вдруг, чувствую души разумной свет.
Прыжок с кинжалом - это мой ответ.
Эта душа давно уж немертва.
Багровым светом светится она.
Но мой прыжок - не слишком умный ход.
Немертвый выставил стальной клинок вперед.

'Охотник, ты ли это?!' - Слышу голос,
Удар меча нежданный отклонив с трудом.
'Ну, как дела? Все так же гол и холост?
И до сих пор не взять тебя живьем?'
'Аполло, друг скитаний давних,
Что помогал подчас в боях моих неравных.
Как занесла судьба тебя сюда,
Оживших армия зачем тебе нужна?'

Удар, удар, еще удар, уход.
Немертвых бой для смертных очень быстрый.
'Пойми Охотник, что уже который год
О людях не могу спокойно мыслить.
Они ужасны! Эти мерзкие людишки!
Их жизни в наших играх только фишки'.

'Мы, говоришь? Постой, постой, не прав ты.
К своей компании меня ты причисляешь зря.
Каким бы ни был человек - он жить имеет право.
И должен я остановить сейчас тебя.
Однако вижу - тщетны уговоры,
Хоть сам ты был когда-то человеком.
Поэтому отложим разговоры.
Борись! И жизнь свою закончи этим веком'.

Забыл Аполло, ты один секрет,
Что ритуальный нож достался МНЕ тогда,
А у тебя ножа такого нет.
И кровь чужую я не выпью никогда -
Кинжал поможет Голод утолить.
Тебе же жидкость эту нужно пить.

Ужасный меч пронзает мой живот,
И боль пытается закрыть мои глаза,
Но я борюсь, и продвигаюсь по мечу вперед.
С каким я наслажденьем нож вонзал!
И по руке моей стекают кровь и Сила.
Кровь - в землю вся уйдет.
А Сила - клинок расплавила и рану исцелила.
Потратил жизни я Аполло очень много,
Но не близка ему через тоннель дорога.
...

Я был солдатом, и вообще я бывший вор,
Но для меня важнее драки разговор.
Аполло предо мною полужив,
Солдатской песни старой подхватив мотив,
Поет о чести и солдата долге.
Беседа обещает выйти долгой.
Но доказать я никогда не поленюсь,
Что за людей не зря всю жизнь борюсь.

Сага об Охотнике.
5. Город грехов

Сегодня я уже десятый день в пути,
И нужно много мне еще пройти.
Иду я потому, что слух прошел,
Что Город человек один нашел.
О нем в легендах разных страшных говорят,
Как будто в нем стоят ворота в ад.

И вот пришел я в город Герион.
Торговцев сотни привлекает он.
А с ними тысячи и тысячи воров,
Но я злодеев обокрасть самих готов.
Узнал ужасных сплетен я немало.
О Городе, Воротах и Стрелке.
'Вот только демонов нам здесь и не хватало!'
'Конец Времен маячит вдалеке!'

Я понял, что без моего участья,
Людей всех этих точно ждет несчастье.
Продукты, обувь новая и меч,
Чтобы в дороге было меньше разных встреч.
Вид путника с ножом - соблазн бандита.
А меч внушит, что будет карта бита.
И снова в путь. Надеясь на победу,
И что не пригласят меня к себе к обеду
Те ужасы, что описал мне здешний люд.
Ах, как не хочется мне стать одним из блюд!

Иду по тропке узкой я в горах.
Налево - стенка. Справа - пропасть. Ах!
Мне неуютно, но как раз сюда
Стрелок направился - твердит людей молва.
Еще шажок, и вот он - поворот.
Долина чудная за поворотом ждет.
Но неспокойно как-то на душе,
И не вернуться мне назад уже.

Течет вода, растет трава, белеют облака.
Но вижу я, что не простая здесь река.
За ней как будто миллионы душ живых
На берегу сидят. Иду на них,
И страх охватывает вдруг меня всего.
Убьют ли здесь меня, или найду того,
Кто места этого узнал секрет.
Ответа нет. Ведь некому мне дать ответ.

Лишь призраки на берегу реки другом.
Одни слабы, иные прям горят огнем.
Но стоит ленту мне убрать с чела -
Все исчезает - тихая река...
Однако вижу я еще из света мост.
Но только чувствую, что очень он не прост.

И, как всегда, шагаю я вперед....
Вода в реке холодная как лед!
И глубина : у берега - по грудь.
Не переплыть. Но как на мост шагнуть?
Тогда поступим мудро и глаза
Рукой закроем. Все как дважды два.

Вода холодная. А дважды два не три.
Как неприятно, что ни говори.
Со злости применил я свой кинжал,
Ударив мост. И он меня держал!
Но только гнев прошел, как в воду я
Ушел. Но не остановить меня!
Собрав в себе всей жизни злость и гнев,
Я побежал. И добежал на брег, едва успев.

Все изменилсось в миг один,
И вместо луга я узрел
Ужасный город из руин,
Где ветер ставнями гремел.
Мне не узнать его секрет,
И времени на это нет,
Ведь тихо тянет силу град,
И больше нет пути назад.
Исчез тот 'зла и гнева' путь.
Ох, не удастся отдохнуть!

Вокруг меня шныряет духов разных сонм,
Источник их я должен быстро отыскать.
Да, жизнь моя порой - типичный сон.
И не всегда хочу я так вот засыпать.
Ко мне у духов очень слабый интерес,
Но я им видим, что уже большой прогресс.
Вот если б мне еще найти проводника,
Сказал бы я, что жизнь моя легка.

Похоже, мне везет - передо мною
Огромный дух предстал, и машет мне рукою.
'Ты проводник? Ну что ж, веди, давай.
Надеюсь, путь ведет меня не в рай'.
И пробираясь через камни бывших зданий
Мы побрели туда, где друг мой давний
Нас ожидал. 'Вот это вот удача!
Охотник!' - он кричал, от счастья чуть не плача.

'Ах, Карио, какой еще Стрелок
В такое место забрести один сумеет!'
В сраженье будет от него конечно прок,
Ведь стрел немало в колчане стрелок имеет.
'Но, говорят, открыты здесь Врата.
И демонов идет сюда орда.'

'Все правда. Твари сотнями идут.
И если б мне колчан Житан не сделал,
Лежал бы мертвым я тихонько тут.
А так хоть магией... Устало мое тело,
И если мне захочешь ты помочь,
То не успеет наступить еще и ночь,
Как мы в таверне будем отдыхать'.
Комфорт он любит, что еще сказать.

'Имеешь ты какой-то, братец, план?'
'Давай-ка побежим скорей к вратам,
Там шар магический - для них он как замок.
Его ты выпьешь. В смысле, твой клинок'.
Хотел бы я узнать какой дурак
Его посмел наполнить. 'Так.
А ты что делать будешь, милый друг?'
'Спасать тебя от бесконечных мук.
Я заберусь на отдаленную скалу,
И, если что, пущу тебе стрелу'.
Надеюсь, "в помощь" ты хотел сказать.
Эх, Карио. Ну, лишь бы пострелять!

Как дальше дело было помню смутно.
Атаковали твари эти поминутно.
От стрел свистело у меня уже в ушах.
Ведь только думал я, что мне и мат и шах,
Как Карио мне посылал стальной привет.
Я не достался монстрам на обед.

А стоило клинку коснуться шара,
Волна ударила вокруг меня из тьмы,
Из воздуха, земли, камней и жара.
Так я не ел, наверно, со времен войны.
Врата закрылись, монстры испарились.
Разрушен город, Карио убит.
Э нет! Не для того мы вместе бились.
И в Карио энергия летит.
Пускай свой Голод я услышу скоро снова.
Но эгоизм - для тьмы в душе основа.
А в мире целом не найдется никого,
Кто скажет, что творит Охотник зло!

Caгa об Охотнике
6. Разум мага

Чудесный снился мне однажды сон.
Зеленый луг и тучи снежно-белые над лугом.
Bдруг на полянy сна явилcя Он,
Его я помнил. Может, был когда-то другом
Мне этот странный невеселый господин.
Вдруг, вспышка света - и остался я один.

Проснулся я. И думал долго очень-
"Кто потревожил сон мой среди ночи?"
Одну догадку лишь имею ныне я-
Житан из Лихолесья звал меня.
Немертвый маг. И мой старинный друг.
Прозренья Лента - дело его рук.
Ее давно ношу я на челе.
И нет вещицы мне милее на земле.
Хотя кинжал... Но мы не о вещах.
B путь cобираться мне поpa сейчас

Житан зовет – проблема, значит, есть.
Штуковин всяких сделал он – не счесть.
Напрашивается вывод сам собой –
«Решу проблему, даст подарок, и домой!»

Итак,
А кто вообще сей невеселый маг?
В войне далекой проявил себя прекрасно.
Противник сильный, для любого он опасный.
На расстоянии в десятков семь шагов
Тебя сразит кинжал. Да, он таков.
Заколдовать он может просто, что угодно!
И в рукопашный бой вступает он свободно.
Лицом он смугл, фигурою он строен.
Не любит шуток – лишь серьезно он настроен.
Живет давно уже он на краю болот.
С ним вместе, в доме ворон есть и хитрый черный кот.

Сначала шел я к скалам у пустыни,
Вдали от всякого жилья и городов.
Пустыню эту помню я поныне.
В ней умереть однажды был готов
Я безо всякой внешне видимой причины.
Но смерть от Голода позорна для мужчины.

От скал держал я путь через холмы.
Травою жесткою холмы те поросли.
Она единственная, кто хранить готов
Курганы эти, след большой войны.
Здесь засыпать нельзя, иначе в мире снов
Увидишь призраков, что поболтать с тобой пришли.

К холмам вплотную прилегает старый лес.
Где, к счастью, эльфов я не вижу и следа.
Хотя обычно полон лес чудес,
Но меткая эльфийская стрела,
Здоровья не добавит никому,
Хоть не должны мне эльфы причинять вреда.

И вот туман меня встречает вечерами
А значит это, что недалеко
Болота есть, полны ужасными зверями.
Да, выжить в Лихолесье нелегко.
И, подкрепившись по пути чудовищ стаей,
Шагаю я вперед, засаду ожидая.
Но вместо этого я вижу амулет
На ветке дерева и человека след,
Ведущий к дому- куче листьев и лиан.
Да, без сомненья, здесь живет Житан.

Боясь увидеть смерти давней след,
Вхожу, лианы раздвигая пред собой.
Но, к счастью, смерти здесь в помине нет.
Житан живой сидит передо мной,
Однако лик его заметно потемнел.
'Житан, да ты никак, братишка заболел?'.

'Не ерничай, Охотник, я - Немертвый.
И заболеть я не смогу, увы никак.
Но, к сожалению, имеется короткий
Путь для меня к Костлявой. Видишь смерти знак?'.
И правда, лентой мага обернув свое чело,
Я вижу слабость сил, неистовое зло,
Стремящееся магом овладеть.
Он тлеет, хотя должен алым рдеть.

'Житан, братишка, что с тобой стряслось?
Ты словно силы все свои утратил разом.
Не притворяйся, вижу я тебя насквозь.
И через ауру, и просто метким глазом'
'Садись, Охотник, слушай мой рассказ.
Везло мне в жизни, но не в этот раз…'

Однажды в голову взбрело дурному мне
(Не наговаривай ты на себя, все знают – ты умен)
Отправиться на поиск при луне.
Предметом поиска же был определен
Существ болотных неизвестный вид.
Умом своим в болотах этих знаменит.
С собою взял волшебный я кристалл.
(Ох, лучше б ты его с собой не брал!)

Тебе известно, дорогой мой давний друг,
Что нас, Немертвых, от ужасных мук,
Что Голод вечный доставляет нам всегда,
Спасти не смогут пища и вода,
А лишь энергия живого существа.
Однако правда в этом есть не вся.
Вот ты, кинжал используешь, энергию черпая,
Другие кровь живую пить предпочитают.
Есть те, кому вещички сделал я.
Но, где, по-твоему, энергия моя?
В кристалле том, что нынче далеко.
Его настроить было нелегко,
Ведь жизнь и магия не вместе родились,
За сотни лет они переплелись.

Но, я отвлекся. Что ж, продолжу мой рассказ.
Селенье чудищ я искал неделю.
Момент торжественный я помню как сейчас.
Иду по улице(!!!), глазам своим не верю.
Вокруг меня дома, везде тепло и сухо.
Внезапно, по затылку оплеуху
Изрядную я чем-то деревянным получил.
Какая подлость! Возмущаться нету сил!

Очнулся я недалеко от дома своего,
Но магии почти уж не имел.
Прошу найди кристалл и отбери его,
Пока я в серый пепел не истлел…
Поддержку магией тебе не обеспечу,
Но, чтобы сделать быстрой вашу встречу,
Оружье древних ненадолго тебе дам.
Зовется оно гордо – Миниган.
Кусок металла в тренированных руках
Способен дыр наделать быстро во врагах.
'Теперь ты знаешь, что произошло
Спеши же, скоро превращусь я в прах'

Нет, что-то утаил он. Посудите –
Житана прям вот так по голове…
Я не поверил. Вы уж как хотите.
Решайте, верите ему вы или мне.

Однако друг мой умереть рискует скоро.
И посему, прогулочной рысцой
В болота канул я, где твердая опора
Так редко встретится под чьей-нибудь ногой.
Всем указаньям следуя, я проложил прямой маршрут.
И мне не верится, что по нему я оказался тут…

Вокруг болото, посредине озерцо.
Не шелохнется ничего вокруг.
Следы борьбы, конечно, налицо,
Но посуди-ка сам, мой старый друг.
В конце следов – хрустальная вода.
И поселения не видно и следа!

Я – импульсивен. Это не порок.
Но как же мне не нравится порою
Переступать волшебных врат порог,
Готовясь к схватке с многочисленной ордою
Чудовищ дивных цветы синевы.
Чудовища? А вот ведь и они!

Пройдя сквозь воду, что была сухою,
Меж звезд привычных проносясь большой стрелою,
Завидев выход на планете вдалеке,
Я палец свой на спусковом держал крючке.
Но лишь покинув дивный этот сон,
Я руки вскинул – я был поражен!

Дороги, здания в десятки этажей,
Блестят на солнце, словно крылья фей.
Да что я в жизни видел красивей?
А впереди существ больших отряд,
Чей, словно неба высь, блестит наряд,
И, право слово, можете не верить –
На языке мне неизвестном говорят.

И тут внимание мое привлек предмет,
Лежащий прямо посреди большой дороги.
Толстенный сук, что с дерева почтенных лет
Однажды вдруг решился сделать ноги.
Под ним очерчен контур чем-то белым.
Как будто там лежало человека тело.

Тут, ситуации поняв вторую суть,
Которая Житану невдомек,
Успел я только ленту натянуть,
Чтоб видеть души. И спустить курок.
…

Нет-нет. Насилие я не люблю ни в коей мере.
И пули в небо устремил свои тогда.
А синих стайка, словно зрители в партере,
Вдруг зашумели и, как синяя вода,
В карету странную полезли. Как всегда!
Все убегают… Но прошло лишь полминуты,
И блеск ярчайший ослепил мои глаза.

Несут! Подушки бархат красный
Кристалл заставил алым засиять.
Не верится… Ах, как это прекрасно –
Вдруг истину внезапно осознать.
Не нападал никто на бедного Житана,
Удар внезапный он бы отразил.
На самолюбии его конечно рана –
От дерева по шапке получил.
Понять нетрудно ужас чужаков,
Ведь месть, поди, во всех мирах известна.
Я взял кристалл, махнул рукой и был таков.
Быть может, им в своей земле, конечно, тесно,
Но нам не нужно ни отходов, ни оков.
А что я сделал – пусть вам будет неизвестно.
…

'Охотник! Будь же ты благословлен!
Какое счастье, ты вернулся.
Кристалл! А ярко как сияет он!
Наверное, я сильно обманулся,
Подумав некогда, что ты совсем не маг.
В нем душ наверно сотни!' 'Это так,
Но только в место то, ты лучше не ходи.
Не сможет появиться больше враг.
Орудье древних забери свое скорей.
Им лишь распугивать чудовищ и зверей.
Хотя внушительный оно имеет вид
И недруга изрядно удивит'.

Житан, от радости, немало колдовал.
Теперь кинжал длинней, точить не надо,
И ленту новую Житан в придачу дал.
Теперь я ночью вижу. Вот так радость.
Но больше радует меня ножной браслет.
В нем магии ни капли, только сила,
Течет неспешно. И на много лет
Его мне хватит, если буду бережливым.
Откуда сила? Маг бы смог мне рассказать.
Но лучше все же магу лишнего не знать.

И вот, чудовищ страшных злой палач,
Иду домой я, крови не пролив ни капли.
Как знать, быть может рев чудовищ – это плач?
А может быть проклятья? Это вряд ли…

7.Конец и новое начало

Война была ужасной и кровавой.
Прошли десятки лет, и вот опять
Какой-то дурень гонится за славой,
Стремясь земель побольше под себя подмять.
Нам не живые противостоят.
Оживших встретил наш лихой отряд.

Мы, пятеро Немертвых и Великих,
О ком легенды сложены и песни,
Боролись. Вспышки озаряли лики,
Летели стрелы, дагам в ножнах было тесно,
Но армия врага была огромна,
И силы из нее черпать нельзя.
Мы, пятеро Немертвых, тихо, скромно
Сбежали. Отступили, так сказать,
Растратив сил своих чуть больше половины.
Нет, мы не звери, чтобы пить невинных
И оставлять в селеньях только прах…
Царица же, превозмогая смертный страх,
Поведала, про наш последний путь
К победе. Ужас ледяной сдавил мне грудь.

В круг стали, обнажив свои тела,
За руки взялись, ожидая муки.
Элфран заклятие произнесла,
Мир встрепенулся от столетней скуки,
И в белом пламени, под рев, что оглушает уши,
Сгорела нечисть вся…и наши души.
Планету всю окутал белый саван.
Мы принесли ей мир. Героям – слава!
Теперь десятки тысяч лет в аду
Нас ожидают. В огненном бреду.

Эпилог
Компания сидит на берегу.
Мы на природе. Мне приятно. Я – биолог.
В шикарном платье отражается в пруду
Эльфран. Модели путь тернист и долог.
Житан, кудесник, роется в Сети.
Он ищет запись о спортивных состязаньях,
Где Карио участвует. Поди,
Ему неплохо в этом наказании.
И лишь Аполло мук страшней на свете нет…
Сейчас на свадьбе он, в парадный фрак одет.